Больше всего от Таниных, простите за выражение, выеб.сов, страдает Вика. Антон укатился в дзен, на Танины попытки его задеть, отвечает: что с тебя взять - у тебя ума как у двухлетки. А на малышей я не обижаюсь.
Таня либо тушуется, либо пытается его стукнуть, но Тоха снова ей напоминает, что ее поведение характерно аккурат для малипусек.

У Вики отрастить дзен не получается, поэтому она стала жутко истеричной.
Но после разговора со мной начинает улыбаться.

Перед сном прибежала ко мне - опять дерганная, злая, ногами топает, чуть не плачет.
Таня, которая с вероятностью 99,9 % останется на второй год (о чем ей, кстати, не напоминают, а если и зайдет об этом разговор - всячески поддерживают) - третирует Вику, что у той якобы полный дневник двоек. Разумеется, самый старательный и самый успешный ребенок воспринимает этот наезд как страшное оскорбление. Пытается показать дневник - но в ответ нарывается на очередную гадость.
То Таня обругает ее игрушки, то ее одежду, то еще чего.
Вика пообщалась со мной - заулыбалась.
Идет обратно к Тане.
Слышу - та вполголоса, чтоб до меня не долетело, бубнит Вике очередную пакость.
Вика улыбается во весь рот.
- Умница, Танечка. Скажи мне еще какую-нибудь гадость - у тебя это хорошо получается!
Таня что-то буркотит ей.
- Да ты не волнуйся. Знаешь, сколько у меня таких Тань в жизни будет! Я тебе еще спасибо скажу, что ты меня научишь с такими как ты разговаривать. Ты для меня - тренажер!
На этом месте девчонки явно меняются ролями. Таня из троллихи превращается в троллимую. Но пытается удержать позиции - и покрывает Вику матом. Я стою за дверью и стараюсь не вмешиваться.
- Нее, это слабо, давай еще - я знаю, ты можешь лучше!
Таня выдает еще порцию ругательств.
- Слабо! Давай еще!
Таня набычилась.
- Не буду!

Антон, который не участвовал в моем разговоре с Викой, тем не менее, тут же просек ситуацию и пришел Вике на помощь:
- А мы тебя ОЧЕНЬ попросим! Мы даже тебе похлопаем! Давай, Таня, давай! Вика, аплодисменты!

Окончательно растерявшая самоуверенность Таня зажимает уши и отворачивается к стене.

Вмешиваюсь, прекращаю потеху, которая уже явно тянет на издевательства. Вике, тем не менее показываю большой палец - молодец, отлично сыграла!

Глажу ее по голове.
- Тань, тебе нравится, как с тобой обращаются?
Чуть не плачет:
- Нет!!!
- Тебе не кажется, что с Викой ты только что пыталась проделать то же самое?
Молчит, но по глазам понятно, что аналогии явно усматривает.
- Ты не думаешь, что ты сейчас получила то, что заслужила, и что как ты обращаешься с людьми - так и они будут обращаться с тобой? Ты не думала, что если бы ты сказала Вике что-то хорошее и доброе, Вика ответила бы тебе тоже хорошим и добрым словом?

Молчит-пыхтит. Вика пытается продолжить развлечение, но я уже ее довольно резко обрываю - сейчас у нее нет необходимости защищаться от Тани.
Таня, подумав, извиняется перед Викой.
Спрашиваю Вику, не хочет ли она еще что-нибудь сказать Тане. Вика понимает мой намек и хотя она устроила представление с моей подачи, она тоже извиняется перед Таней. Нам это легко - мы же близкие люди. И даже если справедливо кому-то вламываем - все равно жалеем, что пришлось прибегнуть к такому методу воздействия. Тане это правило пока с трудом дается.

Буквально часом ранее, пока Вика и Тоха ужинали, мы сидели с Таней наедине в моей комнате, я ее хвалила за перевыполненное задание для центра коррекции, попутно разговаривали о нашей жизни. Она говорила, что очень хочет сделать мне приятное, поэтому часто делает подарки своими руками. На что я ей отвечала, что конечно здорово, спасибо, мне приятно, что Таня обо мне думает, но самый лучший для меня подарок - это когда мои дети не ссорятся. Таня, знающая за собой такой недостаток как грубость, клялась следить за собой и мелких не доставать.